Успех революции Эйнштейна в том, что физика стала более утонченной, провал же революции Эйнштейна в том, что физика стала более эзотеричной и метафоричной, стала менее математичной и научной.
Современная космомикрофизика – это скорее искусство, чем наука. Попытка рассмотреть микрокосмологические или космохимические темы в рамках физики привела к путанице, к метафоризации космологии. А попытка насильственного упорядочивания – нарочитого привнесения в науку революционной математики – хоть и способствовала множеству полезных изобретений, но ещё более запутала теоретиков и философов. В отчаянной попытке спасти престиж науки они прибегли к мифотворчеству вроде теории Большого взрыва: теории творения ex nihilo, творения всего из ничего. Этот шаг породил сегодняшнюю академическую псевдонауку: нобелевский лауреат Кип Торн вводит в научную терминологию понятие «машина времени», а теоретизирование авторитетнейшего учёного Эрвина Ласло и вовсе проблематично читать без шапочки из фольги. За мракобесием в университеты пришла и коррупция, превратив практические достижения академической науки в пиррову победу: академия стала игрушкой в руках Церкви и прочих реакционных сил вроде движения маносферы. Университеты, по большей части, реформировать бесполезно: необходимо основывать новые. Также необходимо запретить любые (нео)религиозные и популистские (социалисты, либералисты, демократисты, националисты, авторитаристы, трансгуманисты, коммунисты, анархисты, феминисты, шовинисты, расисты) партии: философской подоплёкой политической программы может быть лишь этика не менее продуманная, чем учение Аристотеля. Ещё важно прекратить государственное финансирование (в том числе льготы) религиозных организаций, начав при этом инвестировать в республиканско-левые храмы, особенно в мистико-экзистенциальные вроде ашрама Ошо и общины Юджи Кришнамурти. Только так возможно спасти наш вид от вымирания и утраты цивилизации, только так можно сохранить шанс создать более цивилизованное общество в будущем.
Успех революции Эйнштейна в том, что физика стала более утонченной, провал же революции Эйнштейна в том, что физика стала более эзотеричной и метафоричной, стала менее математичной и научной.
ОтветитьУдалитьСовременная космомикрофизика – это скорее искусство, чем наука. Попытка рассмотреть микрокосмологические или космохимические темы в рамках физики привела к путанице, к метафоризации космологии. А попытка насильственного упорядочивания – нарочитого привнесения в науку революционной математики – хоть и способствовала множеству полезных изобретений, но ещё более запутала теоретиков и философов. В отчаянной попытке спасти престиж науки они прибегли к мифотворчеству вроде теории Большого взрыва: теории творения ex nihilo, творения всего из ничего. Этот шаг породил сегодняшнюю академическую псевдонауку: нобелевский лауреат Кип Торн вводит в научную терминологию понятие «машина времени», а теоретизирование авторитетнейшего учёного Эрвина Ласло и вовсе проблематично читать без шапочки из фольги. За мракобесием в университеты пришла и коррупция, превратив практические достижения академической науки в пиррову победу: академия стала игрушкой в руках Церкви и прочих реакционных сил вроде движения маносферы. Университеты, по большей части, реформировать бесполезно: необходимо основывать новые. Также необходимо запретить любые (нео)религиозные и популистские (социалисты, либералисты, демократисты, националисты, авторитаристы, трансгуманисты, коммунисты, анархисты, феминисты, шовинисты, расисты) партии: философской подоплёкой политической программы может быть лишь этика не менее продуманная, чем учение Аристотеля. Ещё важно прекратить государственное финансирование (в том числе льготы) религиозных организаций, начав при этом инвестировать в республиканско-левые храмы, особенно в мистико-экзистенциальные вроде ашрама Ошо и общины Юджи Кришнамурти. Только так возможно спасти наш вид от вымирания и утраты цивилизации, только так можно сохранить шанс создать более цивилизованное общество в будущем.
ОтветитьУдалить