Между второй и первой формулировками категорического императива Канта возможно противоречие. В состоянии ожесточенности, в состоянии озлобленности личность может лишиться способности относиться к другому как к цели, но, тем не менее, сохранить способность поступать так, чтобы максима её воли могла бы быть всеобщим законом.